Книга Бумажный зверинец (сборник)  - Кен Лю

Горничная Лин сделала курицу «Три чашки», любимое блюдо папы. Сладкий запах кунжутного масла, рисового вина и соевого соуса заполнил кухню и гостиную, а горничная Лин улыбалась и кивала, когда мистер и миссис Дайер хвалили ее за приготовленный ужин. Она завернула остатки в два рисовых шарика и положила их в коробку для обеда Лилли. Лилли опасалась приносить курицу «Три чашки» на обед, однако сжала пальцами зеркальце в своем кармане и поблагодарила горничную Лин.

– Спокойной ночи, – сказала Лилли своим родителям и отправилась в свою комнату.

На полу в коридоре Лилли нашла несколько листов бумаги. Она подняла эти напечатанные мелким шрифтом на печатной машинке листы:

…успешно организовали диверсии на нескольких заводах, железных дорогах, мостах и других объектах инфраструктуры. Агенты также устранили несколько чикомовских кадров. При проведении рейдов мы захватили несколько десятков чикомовцев. Во время допросов получили важные разведданные о внутреннем положении дел в Красном Китае. Информационная поддержка тайных операций характеризуется правдоподобным отрицанием вины, поэтому представители прессы США не ставят под сомнение наше отрицание американского участия, в чем нас обвиняют чикомовцы. (Следует отметить, что даже при выявлении участия США мы можем правомочно объяснить наше вмешательство Китайско-американским договором о взаимной обороне, так как требования суверенитета Китайской республики распространяются на всю территорию КНР.)

Допросы пленных ЧиКома показывают, что данная программа нападок и терроризма вместе с угрозой вторжения Китайской республики на континентальную часть заставили ЧиКом ужесточить внутренние репрессии и усилить контроль за внутренними делами. ЧиКом значительно увеличил военные расходы, и это, скорее всего, привело к выведению ограниченных ресурсов из сферы экономического развития и увеличило гнет народных масс КНР во время великого голода и так называемого «Большого скачка вперед». В результате значительно возросло недовольство режимом.

Президент Кеннеди переориентировал нас на более конфронтационную позицию в отношении ЧиКома. Я предлагаю ослаблять КНР любыми способами за исключением изнурительной, всеобщей войны. Помимо продолжающейся поддержки вмешательства и нападок на КНР со стороны Китайской республики и нашей поддержки и контролем волнений в Тибете нам следует усилить наши совместные с Китайской республикой тайные операции на территории КНР. Я считаю, что интенсификация тайных операций против ЧиКома заставит ЧиКом урезать поддержку северного Вьетнама. При наилучшем раскладе мы можем даже стать пресловутой соломинкой, которая переломит спину верблюда, и успешно дать ход внутренним народным волнениям в поддержку вторжения сил китайских националистов с Тайваня и из Бирмы. Генералиссимус вполне к этому готов.

Если КНР удастся спровоцировать на начало войны с нами, необходимо будет использовать атомное оружие для доказательства решимости американцев вступиться за своих союзников. Президента следует подготовить к формированию общественного мнения в Америке и склонить наших союзников к принятию использования атомного оружия как способа достижения победы.

Одновременно с этим нет сомнений, что ЧиКом приложит все усилия, чтобы скрытно проникнуть на Тайвань и установить здесь сеть своих агентов и тайных сторонников. Пропаганда и методы психологической войны ЧиКома не так комплексны, как наши, однако являются достаточно эффективными (во всяком случае, являлись таковыми в прошлом), особенно среди местных тайваньцев, так как играют на конфликтах между местными пеншеньчженями и националистами вайшеньчженями.

Поддержка боевого духа националистов очень важна для сохранения наших позиций на Тайване, наиболее приоритетном в ряду островов, которые формируют оплот американской талассократии в западной части Тихого океана и являются охраной периметра Свободного мира. Мы должны помочь Китайской республике в ее контрразведывательной деятельности на острове. В настоящее время политики Китайской республики не склонны обсуждать наиболее чувствительные вопросы, например, так называемый Инцидент 228, во избежание предоставления ЧиКому возможности использовать недовольство пеншеньчженей. Поэтому мы должны полностью поддерживать подобную политику. Кроме того, нам следует оказывать всевозможную помощь для выявления, подавления и наказания агентов, сторонников ЧиКома и прочих…

Скорее всего, это были папины бумаги по работе. Лилли наткнулась на множество непонятных слов и остановилась наконец на слове «талассократия», что бы оно ни значило. Она тихо положила бумаги обратно на пол. Сюзи Рэндлинг и завтрашний обед казались Лилли гораздо более серьезными и тревожными вещами, чем то, что было напечатано на этих листах.

* * *

Как и ожидалось, Сюзи Рэндлинг и свита ее верных прихлебателей пристально наблюдали за Лилли, пока та садилась спиной к ним за другой стол.

Лилли как можно дольше не доставала обед, надеясь, что девочки отвлекутся на свои сплетни и забудут про нее. Она выпила сок и долго занималась виноградом, который принесла на десерт: старательно счищала кожицу с каждой виноградины и тщательно пережевывала ягоду, ощущая сочную мякоть внутри.

Но в конце концов Лилли покончила с виноградом. Она заставила свои руки не дрожать, когда начала доставать рисовые шарики. Развернула листья банана, открыв первый рисовый шарик, и откусила кусочек. Сладкий запах кунжутного масла и курицы донесся до другого стола, и Сюзи сразу же почуяла его.

– Снова запах китайских отбросов, – сказала Сюзи и демонстративно начала принюхиваться. Уголки ее губ поднялись вверх в мерзкой ухмылке. Ей безумно нравилось, как Лилли вся съеживалась и уменьшалась на глазах, заслышав ее голос, – это доставляло ни с чем не сравнимое удовольствие.

Сюзи и стайка других девочек снова запели вчерашнюю песенку. Они смеялись так, как это делают девочки, почувствовавшие власть. В их глазах читалось вожделение, жажда крови, стремление увидеть слезы Лилли.

Ну хорошо! Это, в конце концов, ничему не повредит, – подумала Лилли.

Она повернулась лицом к девочкам, в ее поднятой правой руке лежало зеркальце, которое дал ей мистер Кан. Она направила зеркальце на Сюзи.

– Что это у тебя в руке? – Сюзи рассмеялась, думая, что Лилли предлагает ей какой-то дар в знак примирения. Глупенькая. Что она могла предложить, кроме своих слёз?

Сюзи посмотрела в зеркальце.

Вместо своего красивого личика она увидела красные как кровь губы, кривящиеся в улыбке клоуна, а вместо языка – безобразные червеобразные щупальца, торчащие изо рта. Она увидела пару голубых глаз, огромных, как чайные блюдца, в которых плескалась ненависть пополам с удивлением. Пожалуй, это было самым ужасным и пугающим, что она когда-либо видела в своей жизни. Она лицом к лицу столкнулась с монстром.

Сюзи закричала и закрыла рот руками. Монстр в зеркале поднял две волосатые лапы и прикрыл ими свои кровавые губы, и казалось, что из зеркала высунулись кинжалоподобные когти.

Сюзи развернулась и побежала, песенка-дразнилка внезапно прервалась криками других девочек, так как они тоже увидели в зеркале монстра.